Издательство
30.01.2022
Книга «Воспоминания о погребенных на кладбище храма Покрова Божией Матери близ города Кириллова».
В 2021 году вышла книга «Воспоминания о погребенных на кладбище храма Покрова Божией Матери близ города Кириллова».
Это совместное издание двух монастырей: мужского Успенского Кирилло-Белозерского и женского Свято-Троицкого Стефано-Махрищского. Казалось бы, какая связь между этими монастырями? Один находится в городе Кириллове Вологодской области, другой – в селе Махра Владимирской области. Но связь между этими древними обителями давняя.
В середине XIV века преподобный Стефан основал на слиянии рек Махры и Молокчи монастырь в честь Святой Троицы. Немало скорбей пришлось претерпеть преподобному Стефану. Крестьяне близлежащей деревни восстали против игумена, боясь, что он овладеет их землями, грозили удить его, если он не уйдет из этих мест. И преподобный Стефан покинул обитель: тайно, ночью, со своим учеником он вышел из монастыря и отправился на север, где в 60 верстах от древнего города Вологды, в удельном княжестве Авнежском в 1370 году основал Троицкую Авнежскую пустынь.
Далеко разнеслась слава о новоустроенной обители и достигла великого князя Димитрия Ивановича, повелевшего преподобного Стефану явиться в Москву. В Москве он был с уважением принят великим Князем Димитрием и святителем Алексием, митрополитом Московским, который благословил преподобного Стефана вернулся в Махрищскую пустынь и никогда более не оставлять своей обители.
Это пребывание преподобного Стефана в Москве достопамятно еще тем, что им в это время был приобретен для Российской Церкви светозарный благодатный светильник, великий подвижник и угодник Божий – преподобный Кирилл Белозерский. А произошло это так. У любимого великокняжеского окольничего Тимофея Васильевича Вельяминова жил его родственник Косьма, бывший казначеем его имения. С юных лет он имел тайное желание удалиться в монастырь. Когда в Москву прибыл преподобный Стефан, Косьма искал встречи с ним. Известный во многих московских княжеских домах подвижник, игумен Стефан не отказывал в беседах и наставлениях тем, кто приходил к нему с верою. Не отказал он и Косьме. Со слезами просил тот игумена Махрищского постричь его в монахи. Прозревая в нем будущего светильника Церкви, преподобный хотел исполнить его прошение, но опасение чрезмерно разгневать всесильного вельможу заставило Стефана удовлетворить просьбу Косьмы лишь наполовину: он постриг его в рясофор, назвав Кириллом. Посетив после этого Вельяминова, Стефан передал ему благословение от имени Кирилла, и когда первый заметил, что не знает такого, преподобный сказал, что Кирилл – это бывший Косьма, сделавшийся теперь иноком.
Разгневанный окольничий наговорил много оскорбительного святому игумену, который в ответ, напомнив ему заповедь Евангельскую, повелевавшую оставаться только там, где учеников Христовых принимают и слушают (Мф. 10, 14), вышел из дома Вельяминова. И только богобоязненная жена его смягчила суровость Тимофея Васильевича. Опомнившись, тот вернул Стефана, примирился с ним и, уступив его просьбе, не стал препятствовать Косьме в выборе жизненного пути.
По ходатайству преподобного Стефана инока Кирилла приняли в Симонов монастырь, игуменом которого был архимандрит Феодор – племянник преподобного Сергия Радонежского. В этой обители Кирилла вскоре постригли в монашество. Так от одного благодатного светильника заимствуют свет и другие светильники, не умаляя первого.
Вот такая связь между преподобным Стефаном и преподобным Кириллом Белозерским. Теперь их святые мощи почивают под спудом в созданных когда-то ими обителях.
***
Но вернемся в наше время.
Когда в 1993 году после долгих лет разорения начали восстанавливать разрушенную Стефану Махрищскую обитель, было решено возобновить ее как женскую. Такое изменение статуса монастыря бывало и раньше. И вот первыми сестрами, которые пришли в Махру, были сестры из Вологды, из Белозерья – края преподобного Кирилла. В то время в Вологодской епархии (начало 90-х гг.) женских монастырей не было, и те сестры, которые хотели монашеской жизни, получив на это благословению архимандрита Кирилла (Павлова), приехали в Махрищский монастырь. Они-то и составили костяк монастыря. Участвовали во всех трудах возрождающейся обители, а главное, благодаря им в монастыре было налажено уставное богослужение и церковное пение. И до сего дня в обители преподобного Стефана много вологодских сестер. Приезжают в Махру паломники из Вологды, Череповца, Кириллова. Они молятся на богослужениях и ежегодно помогают сестрам с уборкой урожая.
В свою очередь сестры Махрищской обители ежегодно посещают святыни Белозерского края, прежде всего Кирилло-Белозерский и Ферапонтовский монастыри, а также Покровскую церковь, которая находится в четырех километрах от Кириллова.
Этот древний храм не был осквернен во время гонений и там сохранился особый уклад и молитвенный дух. Около храма расположено удивительное кладбище, где похоронены многие подвижники веры, священники, монашествующие, в том числе и сестры разоренных в безбожное время монастырей, которые уцелели в годы репрессий. Они-то и составили клир этого чудом уцелевшего храма. Здесь погребены подвижники веры и благочестия: старец-мирянин Федор Соколов, последняя игумения Ферапонтовского монастыря Мартиниана и многие-многие люди святой жизни.
Это удивительное кладбище известно не только жителям Кириллова и окрестных деревень. Сюда приезжают из разных мест. На могилках служат панихиды, кладбище ухожено.
Промыслительно то, что некоторые из махрищских сестер, попав когда-то в эти благословенные Богом места, сохраняли связь со старыми прихожанами Покровского храма, которые еще застали здесь старых монахинь, старца Федора, игумению Мартиниану. Сейчас все они уже упокоились рядом со своими наставниками. Но у сестер остались их письма, фотографии, записи бесед с ними. Все эти материалы и составили основу этого сборника. Хочется добавить, что это уже второе его издание, значительно дополненное и расширенное.
Предлагаем читателям рецензию на книгу «Воспоминания о погребенных на кладбище храма Покрова Божией Матери близ города Кириллова» литературного редактора СТСЛ инокини Павлы (Мишиной, + 3.09.2021). Матушка Павла почила о Господе вскоре после выхода этой книги.
«Пусть все это длится и длится!»
Вышедшая несколько лет назад книга «Воспоминания о погребенных на кладбище храма Покрова Божией Матери близ города Кириллова»[1] оказалась востребованной. Первый небольшой тираж быстро разошелся. Отозвались потомки кирилловских жителей, захотевшие рассказать о своих предках, – тех, о ком нет упоминаний в книге. Переданные ими сведения наряду с другими материалами дополнили публикацию. Словом, вы держите в руках второе, уточненное и расширенное издание мемориального сборника.
Эта книга берет свое начало в начале 1990-х, когда столичные паломницы поехали на Вологодчину, чтобы побыть в уединении сельской глубинки среди Кирилло-Белозерских красот, побывать в Ферапонтово, в Горицах и других благословенных местах. Как оказалось, устремляясь подальше от больших городов, они двигались в спасительном направлении. Душа алкала чего-то живительного и вела их к Божиим людям.
В Покровской церкви произошла встреча с кирилловскими бабушками, этими задушевными собеседницами, и – с самой близкой, самой любимой из них – Антониной Александровной Волковой, одной из старейших прихожанок Покровской церкви[2].
Чем же привлекали эти бабушки-молитвенницы? Что же было такого в этих деревенских пожилых женщинах, что оказались ближе родных, и москвички стали встречаться с ними из года в год, при малейшей возможности, на выходных, по праздникам, звонили, вели переписку?
Многое проясняется, когда читаешь изданные «Воспоминания…» Не покидает ощущение, что там и тогда – в северных, удаленных от столичных центров уголках – обретались праведники, которые проводили дни, помня о евангельских заповедях, стараясь не отступать от них. Там, под покровом чудом уцелевшей сельской церкви с ее священством, не сгинувшими в годину гонений монахинями, благодатным старцем Федором Соколовым, возник своего рода заповедник (от слова «заповеди») благочестия. Вот в эти заветные места и проторили дорожку столичные паломницы.
Как оказалось, именно там открыли они для себя сокровище, которому нет цены: воочию увидели людей, ведавших, что «драгоценно пред Богом чистое, богобоязненное житие,.. сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа…»[3]; увидели людей, знавших, что Господь зрит не только их поступки, но и знает об их помыслах; боявшихся чем-то огорчить Его, потому что любили Бога от всего сердца. Судя по всему, эта любовь была взаимной: не иначе как по любви, в утешение от скорбей и болезней Господь послал им старца Федора.
Бог давал им силы преодолевать суровые зимы, огородную страду, старческие немощи, словом – всякую тяготу. Антонина Александровна, сдержанная по натуре, терпеливая страдалица, и та говорила: «Всю жизнь прожили в бедности и труде».
Протоиерей Павел Никитин, иерей Василий Першаков с прихожанами Покровского храма.
Крайний справа – старец Федор Соколов. Фото 1950-х гг.
В одном из своих многочисленных писем святитель Феофан Затворник приводит простую формулу: «Бог любит тружеников, только б они смиренные были и о себе много не думали…»[4] Кирилловские жители о себе много не думали и собой не гордились. Как написал Павел Михайлович Лебедев: «Живем под великим Покровом Божиим… Все Господь творит чудно и дивно, только неверующие чудес Божиих не видят, а мы их, милостию Божией, видим…»
«Воспоминания…» и раскрывают это необычайно редкое свойство человека – думать не о себе, а о Божественном. Повествование привлекает читателя краткостью и простотой изложения, колоритом разговорной речи людей российской глубинки. Из многих персонажей сборника перво-наперво
влюбляет в себя, конечно же, старец Федор[5]
– неграмотный крестьянин, портной, одаренный от Бога умением преподать Божественные истины тем, кто жаждет Воды Живой. Прежде всего он привлекает внимание своим радостным и умиротворяющим духом. Дивный старец объединял, роднил своих духовных чад, располагал друг ко другу, подсказывал: у этой надо учиться милости и добру, у другой – терпению, третья привлекает тем, что одарена детской верой, добродетельна и добродушна. По молитвам старца оживали умершие, по его благословению на охоте одним выстрелом сбивали сразу пять уток или поступали учиться в институт.
Многие чудеса благодатного старца «совопросники века сего»[6] готовы подвергнуть сомнению, назвать все это мифами и легендами. Рассудочные люди словно бы не ведают, что восприятие чуда дается только тому, у кого чистое сердце; не по нашим заслугам, а исключительно – по вере, как дар Божественной благодати.
Не может показаться выдуманной история рабы Божией Акилины, которая, завидев с колокольни приближающихся карателей, с ключами от храма убегала и пряталась в лесу. Те всякий раз уезжали несолоно хлебавши: не получалось у них проникнуть в Покровскую церковь. А ведь найти Акилину было не так уж и трудно, если бы Господь попустил.
Или еще один чудесный факт: как во время войны Флегонтову Екатерину отрядили рыть окопы.
Она тогда дала обет: если уцелеет, то станет церковным сторожем. Видно, это благочестивое желание делало ее неуязвимой. Солдатики смекнули, что пули не берут молитвенницу, и при обстреле старались подползти к ней поближе, прятались за нее.
Не каждый поверит в возможность такого образа бытия странницы Зои: во всю свою жизнь не имевшей ни дома, ни денег, ни паспорта. Посмотрите на ее фотографии. Сколько же скорби, обиды, неприкаянности в этом юном лице! Оно вызывает такую щемящую жалость и сострадание, что комок подкатывает к горлу, невозможно сдержать слезы. Зоя в пожилом возрасте – уже с просветленным, сочувствующим всему миру взором, но напряжение и тревога все еще не оставляют праведницу. Рассказывают, что она боялась загробных мытарств, чему удивлялись знавшие ее люди, успокаивали, говорили, что, дескать, все свое она уже выстрадала, «между небом и землей жила…»
Мыслимо ли, что когда у Клавдии – дочери старца Федора, муж погиб на войне, то на руках у нее осталось трое детей, да еще вышла замуж за вдовца, у которого было пятеро своих ребятишек – мал мала меньше. Клавдия еще и портняжила.
Разве не чудо, что с главной рассказчицей об упокоившихся на Покровском кладбище – Антониной Александровной Волковой – встретились именно пишущие специалисты-библиографы, что особенно ценно при систематизации материала.
О начале их знакомства в книге сказано тепло и проникновенно: «Как-то сразу “загорелось” сердце… Нам очень радостно было с ней. Мирно и радостно. Отдыхала душа, как-то ровно шло время, не было суеты… Не замечалось и отсутствие бытовых удобств, к которым привыкли в городе…»
И потянулись рассказы о тех, кого знала это удивительная женщина, писавшая дневник, прямо скажем, экзистенциональный, с углублением в собственное сердце, с тончайшим разбором своих душевных состояний, умевшая уединиться с Евангелием среди многолюдства гостей, не ленившаяся рассказывать то, что знала о выживших монахинях, о прихожанах Покровской церкви, к тому времени многие из которых уже умерли, но благодаря этим воспоминаниям они становились родными и близкими… И сельский погост словно бы оживал. Кресты, осеняющие место последнего упокоения с именами усопших, побуждали помолиться о них. Истории о погребенных, вошедшие в книгу, теперь сродни эпитафиям на могильных памятниках, исполненных благодарственного и назидательного смысла.
Покровский храм зимой, 1960-е гг.
Несмотря на своеобразие текста «Воспоминаний…», жанрово обозначенного[7] как «материал для описания кладбища», – он не отпускает читателя. Переходишь от одного имени к другому, не в силах отложить книгу. Сжатость, простота изложения не лишают его драматизма, оно, как оказалось, способно донести всю пронзительность происходивших в недавнем прошлом событий. Не хочется прерывать чтение, рассматривание фотографий, облегчающих представление о характере, состоянии души, что дает возможность острее почувствовать переживания каждого из действующих лиц.
Молитвенная связь с ними все еще жива: по любви к своим старикам прихожане Покровской церкви радушно откликаются на просьбы потрудиться, как говаривали в старину, на Боговой делянке. Благочестивые люди вносят посильную лепту для обновления именных табличек или замены истлевших с годами крестов. Они поддерживают памятную родительскую землю прибранной и ухоженной.
Много чего еще можно было бы рассказать об этих необычных «Воспоминаниях…», которые вам предстоит прочесть, погрузиться в эту мемориальную книгу, ставшую своеобразным свидетельством того, как люди, жившие на краешке земли, старались хранить в себе то состояние, когда от сердца к сердцу любовь стремится. Это к ним, своим землякам, обращался с пожеланием оставаться в благодарной памяти потомков чутко слышащий русскую душу Николай Рубцов:
«И вновь будет дождичек литься…
Пусть все это длится и длится!»[8]
инокиня Павла (Мишина)
Наместник Кирилло-Белозерского монастыря игумен Анастасий (Додарчук) о книге
Белозерье с древних времён славилось множеством больших и малых монашеских обителей. Как правило, это были места, где уединялись ученики преподобного Кирилла Белозерского и их сподвижники. Земля эта так обильно была заселена иночествующими, что недаром Белозерье стали именовать Северная Фиваида. Множество приходских храмов вырастало рядом с обителями. Удивительна история Севера Руси с её зодчеством, множеством монастырей и старинных храмов. Богоборческая кампания большевиков в прошлом веке уничтожила великое множество письменных, иконографических и архитектурных памятников Русского Севера. Многие храмы и монастыри были разрушены, другие приспособлены под кинотеатры, клубы, склады, заводы, общежития, школы-интернаты, музеи.
Разграбления, поругания и разрушения чудом удалось избежать храму во имя Покрова Божией Матери в селе Аксёново, что стоит недалеко от города Кириллова, где находится Кирилло-Белозерский монастырь. Долгие годы Покровская церковь являлась единственной приходской церковью Кирилловской земли, и все требы: крещения, венчания, отпевания совершались именно здесь.
В 2021 году вышла книга «Воспоминания о погребённых на кладбище храма Покрова Божией Матери близ города Кириллова», которая содержит уникальные материалы: воспоминания старых прихожан Покровского храма, записанные сёстрами Свято-Троицкого Стефано-Махрищского монастыря, а также их письма, фотографии. Книга эта является уже вторым изданием, значительно дополненным и расширенным. То, что она издаётся с дополнениями новыми материалами, говорит о её востребованности, свидетельствует о том, что люди её читают, и у кого-то возникает желание дополнить информацию, содержащуюся в ней, поделиться своими воспоминаниями, чтобы они стали частью истории, бережно хранимой на страницах издания, а теперь и в памяти потомков. Это очень важно, потому что пока жива память, у народа есть будущее, а народ, не знающий своего прошлого, не имеет будущего.
Герои этой книги - простые люди, не предавшие свою веру в годы гонений. На Покровском кладбище вблизи храма похоронены священники, монашествующие, в том числе и сёстры разорённых в годы гонений монастырей, которые молились в этом храме и продолжали свои тихие смиренные монашеские подвиги. Погребены здесь также известные подвижники, в числе которых последняя игуменья Ферапонтовского монастыря Мартиниана. Это кладбище известно и за пределами Кирилловского района. На нём захоронен также вологодский подвижник ХХ века - старец-мирянин Фёдор Степанович Соколов (1879-1973). Воспоминания о нём также содержатся в книге. Старец Фёдор стал известен многим православным и интерес к нему в наше время возрастает. И я с братией, когда бываю в Покровском храме, то непременно захожу к нему на могилку. Узнал я о нём, когда ещё подвизался в Московском Новоспасском монастыре от духовника этого монастыря иеромонаха Иаков (Тупикова), который узнав, что меня благословили на служение в Кирилло-Белозерском монастыре, рассказал о старце, высоко почитаемом сёстрами Свято-Троицкого Стефано-Махрищского монастыря. Так я и сделал: как только приехал в Кириллов, разыскал Покровский храм, могилку старца Фёдора, помолился ему и отслужил литию. До сих пор в келье храню его фотографию и в молитвах обращаюсь к нему за помощью. Поэтому мне близко и дорого это место, оно запало в сердце.
16 ноября 2021 года наша обитель оскудела на одного молитвенника – монаха Кирилло-Белозерского монастыря Иакова (в миру Шумилов Игорь Вячеславович), которого мы с братией захоронили на этом самом кладбище у Покровского храма.
Считаю эту книгу нужной для сохранения памяти о людях, живших на этой земле и захороненных здесь. Книга написана простым, живым и понятным языком с сохранением стиля речи кирилловчан. Она легко читается, в ней представлены простые, и в то же время удивительные истории. В книге собрана добрая память, маленькие кусочки историй жизней разных людей, их судеб, связанных с родным краем. Она содержит много иллюстративного материала, фотографий, что делает её интересной для читателя, так как, рассматривая то или иное фото и читая воспоминания об этом человеке, стараешься представить его. В книге рассказано, как укреплялись в вере люди, на чью долю выпали богоборческие годы и связанные с ними гонения на православную веру.
Книга будет интересна кирилловчанам, а также паломникам и всем, кто интересуется историей Русского Севера, а также может стать замечательным материалом для краеведческих исследователей. Она показывает удивительную историю не только прихожан одного храма, но и Кирилловского благочиния в целом, позволяет осознать, что Кирилловская земля является местом духовных подвигов и трудов не только вологодских святых, которые являются покровителями этих краёв, но и мирян, которые свою жизнь подчинили Закону Божию.
Благословение Господне да пребывает на всех, кто потрудился для написания данной книги для сохранения памяти людей, живших на Святой Руси.
[1] Воспоминания о погребенных на кладбище храма Покрова Божией Матери близ города Кириллова. Кириллов: Кирилло-Белозерский монастырь, 2017. 186 с., [5] л. ил.
[2] Светлой памяти Антонины Александровны Волковой и посвящена эта книга.
[3] 1 Пет.3, 2–4.
[4] Феофан Затворник, свт. О молитве Иисусовой в письмах… М., 2005. С. 64.
[5] О нем см. также: Старец Федор Соколов – гражданин святой Руси. – Свято-Троицкий Стефано-Махрищский монастырь, 2019; Старец-мирянин Федор Соколов и его окружение. – СТСЛ., 2018.
[6] См.: 1. Кор. 1. 20.
[7] В первом издании.
[8] Рубцов Н.М. Стихотворения. М., 2011. С. 99.
